В начале XIX века во всех столицах Европы появились портреты странного человека. Бледное лицо, спутанные черные волосы, большой крючковатый нос, горящие как угли глаза. При взгляде на портрет люди шептали: На черта похож. Таков был маэстро Паганини - композитор и скрипач-виртуоз, равного которому не было, нет и едва ли будет на этом свете.

Личность Паганини, его биография – необыкновенны. В течение десятилетий многие умы бились над разгадкой этого феномена. Даже в ряду выдающихся музыкантов, какими богат XIX век, артист занимает совершенно исключительное место. Ференц Лист еще полтора столетия назад выразил это в словах, оказавшихся пророческими:

«Ничьей славе не сравниться с его славой, не сравниться и чьему-нибудь имени с его именем… Никогда ничьим следам не совпасть с его гигантскими следами… И я решительно утверждаю: второго Паганини не будет. Такое сочетание колоссального таланта и особых обстоятельств жизни, которые вознесли его на самую вершину славы, – это единственный случай в истории искусства… Он был велик…»

Его скрипка раскрыла невиданный дотоле звуковой мир – мир тончайшей поэзии и глубокой драмы, горькой иронии и нежного лиризма – мир, в котором отразилась душа артиста.

Ференц Лист:

«Когда сорокалетний Паганини, талант которого в то время достиг вершин совершенства, выступал в концертах, публика испытывала потрясение, словно перед каким-то сверхъестественным явлением. Он вызывал такую бурю восторгов, столь могучими оказывались чары его воздействия на воображение слушателей, что восприятие переносилось за пределы действительности. Вот когда всплыли легенды Средневековья о ведьмах и привидениях. Чудеса, творимые его игрой, стали связывать с прошлым, загадочность его необъяснимого гения старались постигнуть лишь с помощью еще более загадочных явлений»

Так каким же было искусство Паганини - демоническим или божественным?

Иоганн Вольфганг Гёте: "Демоническое - это то, чего не могут постичь ни рассудок, ни разум. В моей натуре его нет, но я подчинён ему. Наполеон обладал им в высшей степени. Он был демоничен... Демоническое проявляется исключительно в положительной энергии. В области искусства оно проявляется сильнее всего в музыке, меньше в живописи. Паганини оно оказалось присуще в высшей степени, чем и объясняется то, что он производил такое неотразимое впечатление".

Гектор Берлиоз: "Грохот падения династии и эпидемия холеры сопровождали его приезд во Францию. Но даже ужас, вызванный этим смертоносным бичом, не смог удержать порыва любопытства, а затем - восторга, повергнувшего толпу к ногам Паганини"

Людвиг Берне (о концерте Паганини 9 марта 1831 года в "Гранд-опера"): "Не могу выразить словами того впечатления, какое произвёл Паганини. Это было божественно, это было дьявольское вдохновение! Публика обезумела, да он и впрямь сводит с ума. Ему внимали затаив дыхание, и неизбежное биение сердца раздражало, мешая слушать... У него самый мефистофельский облик в мире, такой, что при виде его одна дама не смогла сдержать крика ужаса".

Мэри Шелли, вдова знаменитого поэта, признавалась своей подруге: "Паганини доводит меня до истерии. Наслаждаюсь им больше, чем способна выразить это словами, - его фантастическая, воздушная фигура, взгляд, полный восторга, и звуки, которые он извлекает из скрипки, - всё сверхъестественно".

Бертольд Дамке, музыкальный критик: "Сущность его музыкального характера составляет страсть. И страсть всегда решительно преобладает во всех его созданиях: то она стонет мрачной бурей, то разгорается светлым пламенем".

Адольф Бернхард Маркс, немецкий историк и теоретик музыки: "...Внутренняя поэзия его фантазии - вот что пленяет слушателя и уводит вдаль, к необычным образам. Дух, исполненный священного огня, возвышенный в своих мечтах, прикованный к виртуозу, обречённому служить мгновению. Впервые мне пришлось наблюдать в области искусства демоническую натуру".

Оноре де Бальзак: "Самое необычайное чудо, захватившее меня в настоящее время в Париже врасплох, - это Паганини... есть, без сомнения, что-то загадочное в этом человеке. Паганини представляется мне Наполеоном жанра..."

Роберт Шуман: "...Паганини! Разве это не восторг! Под его руками самые сухие упражнения пламенны, как пророчества пифии. ...Он легко и незаметно набросил на толпу свои магические цепи... Звенья цепи становились всё чудеснее, смыкались всё уже, люди теснились друг к другу всё ближе, он стягивал их всё крепче, пока они постепенно не слились как бы в единого слушателя..."

Альбер Жарози: "...Паганини! Он достигает полной свободы выражения: он может позволить себе любой, самый смелый полёт фантазии, потому что его инструмент открыл ему один за другим все свои секреты".

Шарль Данкла: "Мне было тринадцать лет, когда я услышал Паганини. Человек странный, фантастический, одарённый необыкновенной силой. Какая точность, какая уверенность, какой приятный тембр звука... Мне всё время кажется, будто я вижу Паганини пред собой, так он поразил меня, и до сих пор слышу звук его скрипки... Я пережил столь сильное потрясение, поистине какое-то ошеломление этим дьявольским и в то же время нежным исполнением, что не мог уснуть всю ночь..."

Некоторые музыканты утверждали, что Паганини пронёсся по жизни сверкающим метеором, не оставившим следа. Паганини-виртуоз ушёл безвозвратно. Чудо его сверхъестественного исполнения остаётся только в воспоминаниях. Но Паганини-композитор остался жить в своих произведениях.