"Наше человеческое сознание, отчаянно и упорно, не желает верить даже в теоретическую вероятность кардинальных изменений в мироустройстве. Все идет привычно, ровненько, без серьезных сбоев – и тут бац... Жизнь, если она еще сохранится, в один страшный миг перевернется с ног на голову."

Люди смотрят фильмы, читают книги о катастрофах, войнах, эпидемиях. И никто не верит, что может оказаться на месте одного из героев... или не верил до недавнего времени. Сегодня, когда антиутопия превратилась не только в художественный жанр, но в некий фон, на котором развиваются реальные события, слова писателей и сценаристов звучат не как далекое эхо из параллельной вселенной, а как нечто в той или иной степени узнаваемое:

"С того момента, как закончилось экстренное выступление президента, для очень многих людей время изменило свой неумолимый бег. Это отразилось практически на всех, но каждый человек прочувствовал данный психологический феномен особенно, по-своему. Для одних людей обыкновенная минута превратилась в бесконечную вечность, а другим показалось, что час пролетает, как одна, неуловимая секунда..."

Цитаты, приведенные выше, заимствованы вовсе не из модной статьи какого-нибудь популярного блогера, а из романа-катастрофы Вадима Белотелова "Пекло". И речь на страницах идет вовсе не о комочках РНК, разрушающих экономику, а о проблеме настолько глобальной, что спасение едва ли представляется возможным. Если один из лучших сценариев оставляет шанс на выживание лишь одному проценту человечества, значит, настало время молиться своим богам и вспоминать многочисленные прегрешения, пытаясь в последние мгновения искупить вину.

Но хочется заткнуть уши, закрыть глаза, спрятаться под одеяло и прокричать: "Я не верю! Шанс – один на сто тысяч. Почему именно в этот момент должен произойти выброс? Ведь для э-т-т-того сотни факторов должны сойтись вместе. В одной м-м-микроскопической точке пространства и времени. Н-не верю! Так не... бывает!" Да только так не получится. "Знаешь, Костя, больше всего это сейчас похоже на некую попытку засунуть голову поглубже в песок. Поверь мне, я первые десять минут думал и рассуждал точно так же".

Напряжение нагнетается с первых строк этой трагичной, пугающей книги, начало которой - это страх, смешанный с неверием, середина - безнадежность и героизм, разбавленный подлостью и трусостью, а финал торжество смерти над жизнью. Множество героев, возможно, даже слишком много, из разных стран мира оказываются перед жуткой, необратимой реальностью. Одни пытаются дать научное объяснение происходящему: "Многолетние наблюдения за солнечной активностью так и не дали каких-либо системных закономерностей по вспышкам и выбросам на Солнце.

Подтвердить их цикличную регулярность или абсолютную случайность со стопроцентной гарантией мы тоже не можем. Да, есть подвижки и некоторые наработки в области прогнозирования. Имеются хорошие результаты по наблюдению и фиксации солнечных пятен,

вспышек, корональных выбросов. Ранее выявленный одиннадцатилетний цикл не дает никаких условных гарантий".

Другие осознают, что им предстоит принять ряд важных решений и, прежде всего, определить, кому оставить шанс на жизнь, а кого, фактически, убить. Третьи просто спасаются, превращаясь в беснующуюся толпу, лишенную всего человеческого. И никто не знает, как поведет себя, попади в такой вот водоворот безумия, стань участником спектакля под названием Хаос. Когда вокруг "стрельба. Дым. Крики. Пули. Смерть. Скорость. Убежать. Уцелеть. Спасти", "психологические трансформации, которые происходят с людьми в подобных ситуациях, могут иметь всевозможные формы и последствия."

Вадим Белотелов взял на себя непростую задачу. Он пытается одновременно отразить психологию толпы, находящейся под смертельным давлением, и психологию личности, которой необходимо делать судьбоносный выбор и решать, как провести эти, возможно последние мгновения, чему их посвятить. Он заставляет читателя перемещаться из одной точки в другую со скоростью, которую не разовьет ни один, самый современный военный самолет.

Исследовательский институт Иркутска, улицы Москвы, переполненные беженцами станции метро, площадь перед собором Святого Павла в Риме, военная база в Шотландии, кабинет американского президента, сельская местность Алабамы, Перу... Картинки меняются, словно в калейдоскопе. Но психология человека и толпы остается неизменной, независимо от того, возлагают эти люди свои надежды на Бога, науку, оружие. Таким образом создается некая планетарная общность, психо-эмоциональная созависимость. И уже, по большому счету, совершенно неважно, какой герой в центре сюжета, зовут ли его Сергеем, Кристофом, Митчем.

У каждого было обычное человеческое прошлое, о котором, чтобы создать больше драматизма, неизменно говорит писатель, настоящее, похожее на страшный сон, и будущее пекло, уравнивающее бродяг и президентов, китайцев и итальянцев, детей и стариков.

И вот это умение охватить взглядом всю планету, эта масштабность действа и повествования, является главным достоинством произведения Вадима Белотелова, несмотря на то, что читатель вряд ли сумеет запомнить всех персонажей и в равной мере полюбить или возненавидеть каждого. Да это и не нужно. Ибо в столь жуткий день, нет человека, есть Человечество, захлебывающееся в своем последнем вдохе.

Название "Пекло" прекрасно отражает суть книги на всех этапах и обыгрывается словами в момент, когда ожидание окончено и надежда сменилась пониманием и приятием неизбежности: "А дальше настало время самого жестокого и кошмарного действа. Пекло... Трехсотградусная жара с наслаждением облепила толпу. Горячо обняла и больше уже не отпустила из своих пышущих нестерпимым жаром объятий."

Безумие, еще недавно царившее на страницах, утихает внезапно. То, что читатель ждал этот миг, готовился к нему, не облегчает его, не делает менее невероятным. На смену страху приходит боль. На смену вере в лучшее - осознание силы вселенной, в рамках которой мы, люди, не более чем букашки в банке у жестокого ребенка.

"Многие так и остались сидеть или лежать, не в силах даже пошевелиться. Перекошенные лица, неестественные позы, беспомощные тела, полные мольбы, просящие и наполненные слезами глаза. Большая масса людей скрюченно замерла в жесточайшем приступе стенокардии. У многих резко, до критических отметок, повысилось давление. Некоторые пали под бескомпромиссными ударами мозгового кровоизлияния. Из носа (а у нескольких человек и из ушей) противно красным потоком хлынула кровь. Люди массово умирали..."

Кто виноват? В чем причина бедствия? Можно ли его остановить? Если у кого-то найдется минутка, чтобы подумать об этом, пока другие ищут укрытие в тщетной попытке спастись, он

прозреет: "Мир деградирует и неуклонно катится в бездну! Есть страны, которые легализовали наркотики, а некоторые спешат к этому семимильными шагами. Как это может быть? Человечество реально сошло с ума! Куда ни кинь взгляд – пороки, пороки, пороки... Алкоголь, наркотики, секс, похоть и насилие".

И придет к неутешительному выводу, который, сделай мы здесь и сейчас, может перевернуть действительность на сто восемьдесят градусов. И внести свою лепту в этот поворот к лучшему, ведущий с трассы "предопределенная неизбежность" на шоссе "спасение", по силам каждому.

Ведь, "в нашем мире, где уже давно полноправно правит доведенная до абсолюта тяга к безумному обогащению и эгоизм, геройство может проявляться даже во вполне обыденных вещах. Подлинная любовь к людям, высокая нравственность, искренняя помощь и желание изменить окружающий мир к лучшему уже можно считать неким выражением человеческого героизма. Ведь жить для себя любимого гораздо легче, думая лишь о своей выгоде, ничего не отдавая и не даря свою энергетику безвозмездно.

Столь редкое в наше время умение: понимать, сочувствовать и делиться добротой, встречается все реже и реже. Как, собственно, и героизм..."

Но если герои не отыщутся, если превратятся в редких существ, занесенных в Красную книгу Жизни самым провидением, однажды мы узнаем, что чувствуешь, когда "смерть, получив полный карт-бланш, возбужденно запела от удовольствия и в неистовом порыве накинулась на беззащитных людей..."

Таким образом, еще одним достоинством яркой, динамичной и ужасающей книги Вадима Белотелова являются выдирающие читателя из зоны комфорта мысли, которые толпятся в голове. Когда главное действо завершается, звучат последние предложения этой драматично - фантастической катастрофы, они взрываются. И начинается настоящее обдумывание каждого слова, которое писатель произнес не просто так, а в надежде сделать шаг к переменам в мире, начинающимся с перемен в человеке.

Есть в книге и другие плюсы. Среди них - разнообразие характеров. Герои, несмотря на их огромное количество, все разные по своей ментальности. Писателю удается показать даже национальные черты. И для каждого подобрать как доброе слово, так и ругательное. Нет лишних, провисающих моментов. Даже воспоминания, сантименты, отсылки к биографическим или научным фактам гармонично вписываются в сюжет и занимают ровно столько места, сколько необходимо, чтобы оказать нужный эмоциональный эффект.

Удается создать атмосферу паники, которая захватывает читателя. А помимо психологических, раскрываются философские темы, важные для осмысления.

Среди недостатков книги - некоторая клишированность. В частности, это проявляется в неизбежном для подобных произведений моменте, когда дверь к спасению закрываете перед носом одного из героев и тот, превозмогая боль и отчаяние, остается по другую сторону жизни, крича другим: "Бегите!".

Есть в книге ошибки и стилистические нестыковки. По мере развития сюжета их становится меньше. Попадаются некоторые фразы, построенные неправильно.

Этот роман будет интересен многим читателям. Всем тем, кто устал от зоны комфорта. Каждому, кто хочет думать, анализироваться и искать выход. Кроме того, очень хочется верить, что у этой истории, несмотря на жирную точку в финале, будет продолжение. Да, не светлое, и не радужное,

а то, которое в полной мере ответит на вопрос: "На мгновение давай представим, что катастрофа уже случилась и мир погрузился в страшный кошмар. Что будет потом? После этого... Когда выжившие выйдут из укрытий и выберутся из-под земли на свет Божий. Как ты думаешь?"

Впрочем, последнее - это исключительно личное пожелание рецензента, который тоже не хочет верить в окончательный и бесповоротный конец человеческой цивилизации и, наверное, как многие другие, прячет голову под подушкой, словно иной страус в песках пустыни.

Сообщество писателя Вадима Белотелова в ВК